Павел Алексеевич Голицын b. 8 децембар 1782 d. 21 децембар 1849 - Индекс потомака

В центре мавзолея расположен саркофаг из темной яшмы с надписью «Граф Сергей Петрович Румянцев», окруженный с трех сторон резными киотами с иконами XVIII-XIX веков. Позднее в мавзолее была также погребена незаконная дочь графа Варвара Сергеевна Голицына и ее муж Павел Алексеевич Голицын, а у стен часовни покоятся их дети - князь Сергей Павлович Голицын с супругой.

• http://afisha.mosreg.ru/place/usadba-troickoe-kaynardzhi

Сын князя П. А. Голицына, внук графа С. П. Румянцева, наследник румянцевского родового имения Троицкое-Кайнарджи. Назван в честь деда. Учился в школе гвардейских подпрапорщиков вместе с М. Ю. Лермонтовым.

Голицын начал службу в 1832 г., был адъютантом 2 гвардейской пехотной дивизии, которой командовал наследник. В качестве генерал-адъютанта Александра Николаевича пользовался его доверием. В 1848 г. вышел в отставку. В 1854—58 годы жил за границей, будучи причислен к миссии в Штутгарте. 30 августа 1868 г. произведён в генерал-майоры.

В 1862-70 гг. возглавлял Черниговскую губернию. Отвечал за проведение в этих краях реформ крестьянской, судебной и земской. Не особенно удачный выбор мировых посредников Голицын компенсировал настойчивым, но тактичным отстаиванием крестьянских интересов. 16 апреля 1878 г. произведён в генерал-лейтенанты.

• http://xn--b1aeclack5b4j.xn--c1avg.xn--p1ai/wiki/%D0%93%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%86%D1%8B%D0%BD,_%D0%A1%D0%B5%D1%80%D0%B3%D0%B5%D0%B9_%D0%9F%D0%B0%D0%B2%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87

Состоял адъютантом Александра II в бытность его наследником цесаревичем; по инициативе государя приглашен был в члены редакционных комиссий в качестве представителя крупного землевладения.

Черниговский губернатор.

Товарищ Лермонтова по школе гвардейских подпрапорщиков, Голицын начал службу в 1832 г., был адъютантом 2 гвардейской пехотной дивизии, которой командовал наследник, в 1848 г. вышел в отставку, в 1854 - 58 годы причислен к миссии в Штутгарте. В 1857 г. напечатал брошюру для народа "Печатная Правда", пытаясь ознакомить крестьян с предполагаемой реформой и удержать от революционных выступлений. Крайне неудачная по форме и содержанию, с замалчиваниями и искажениями исторической правды и современной действительности, "Печатная Правда" была сурово встречена прогрессивной печатью, русской легальной ("Русский Вестник", 1858 - 10) и нелегальной ("Голос из России", Л., 1859) и французской (Th. Thorner, "Etudes sur la question de l'abolition du servage", П., 1859, рр. 83 - 4), холодно и консервативной ("Журавль Землевладельца" 1858, 6) - по сочувствию автора реформе. Случайно назначенный членом редакционных комиссий, Голицын, войдя в дело, добросовестно изучил его и примкнул к большинству, которое стояло за освобождение крестьян с землей. В 1859 г. в "Русском Вестнике" Голицын напечатал статью "Деревенские думы", где высказался за выкуп и участие крестьян в оценке уступаемых земель. Перед 19 февраля Голицын был назначен губернатором в Чернигов, где провел реформы крестьянскую, судебную и земскую. Не особенно удачный выбор мировых посредников Голицын компенсировал настойчивым, но тактичным отстаиванием крестьянских интересов. В 1870 г. Голицын был уволен от должности губернатора. Перечень трудов Голицына у Языкова , "Обзор", VII, литература о нем у Венгерова , "Источники словаря русских писателей", П. - Ср. некролог в "Черниговских губернских ведомостях" 1888, N 85 - 87, отдельно Граф М-ч (Милорадович) , "Князь С.П. Голицын, бывшая Черниговская губерния" Чернигов, 1886; "Труды Черниговской Арх. Ком.", IX, Чернигов, 1912. С. Ч

• http://www.persona.rin.ru/view/f/0/23496/golicyn-sergej-pavlovich

Мавзолей Сергея Петровича Румянцева - это прекрасная небольшая часовня в стиле ампир. Кирпичное и оштукатуренное здание кубической формы, накрыто плоским куполом на невысоком световом барабане и украшено четыремя белокаменными четырехколонными портиками с фронтонами. В центре мавзолея расположен саркофаг из темной яшмы с надписью «Граф Сергей Петрович Румянцев», окруженный с трех сторон резными киотами с иконами XVIII-XIX веков. Позднее в мавзолее была также погребена незаконная дочь графа Варвара Сергеевна Голицына и ее муж Павел Алексеевич Голицын, а у стен часовни покоятся их дети - князь Сергей Павлович Голицын с супругой.

• http://afisha.mosreg.ru/place/usadba-troickoe-kaynardzhi

Кроме моего деда Николая, у Николая Андреевича Вербицкого-Антиоха был сын Федор, умерший молодым, и две дочери Вера и Мария. Мария была замужем за знаменитым в хрущевские времена художником Раковым - связали свою судьбу в колымской ссылке, а на воле разошлись. Кстати, мой двоюродный брат Алексей Раков (сейчас Вербицкий) - писатель, живет в Москве, неподалеку от Павелецкого вокзала, член дворянского собрания.

• http://www.dikoepole.org/numbers_journal.php?id_txt=226

Знаменитый российский художник Раков женился на Марии Вербицкой на Колыме. Там она родила ему 5 детей. С Колымы в Чернигов вернулась она одна…

• http://sir35.ru/napitki_predkov_predislovie

Воспоминания М. Кондратенко

С детских лет помню леденящий душу рассказ моей бабушки М.Ф. Антиох-Вербицкой. Вот вкратце эта история.

У семьи Вербицких в селе Большой Дырчин, что в 50 км от Чернигова, было свое поместье. Там жили двоюродный дед Марии Федоровны Александр Андреевич (или, проще говоря, дед Санько) и его жена Анна Кондратьевна (баба Анюта). Дед Санько был врачом-ветеринаром, и поэтому в усадьбе было много животных: лошадей, коров, собак, птицы. Был даже верблюжонок, оставленный цирком шапито помирать в Чернигове и выхоженный приезжавшими на лето детьми Вербицкими. С наступлением лета все семейство Антиох-Вербицких перебиралось в Дырчин.

В жизни моей любимой бабушки Муси, как в зеркале, отразилась вся трагическая история нашей страны.

Учась в Киевском художественном институте, она попала в первую волну репрессий. Ее арестовали по обвинению в «покушении на тов. Сталина». По этому же делу были взяты и в последствии расстреляны несколько человек из их института. Под пытками они назвали все известные им фамилии. Среди названных была и Мария Антиох-Вербицкая, которая вместе с кем-то из арестованных ездила из Чернигова в Киев. Ее вели босиком в одном халате зимой по снегу. Следом бежала и выла хозяйская собака. Энкаведисты застрелили пса. На что бабушка обронила: «Ну а он-то что вам сделал?»

Затем были допросы, КПЗ, этап на Соловки. Помню, меня поразили в бабушкиных дневниках того времени строчки о том, что идя по этапу многие километры в голоде, холоде, грязи и всеобщей злобе, бабушка не переставала восхищаться красотами природы сурового края.

Позже, когда жизнь за колючей проволокой вошла в какое-то русло, она умудрялась на выплачиваемые копейки покупать бумагу, уголь, кисти, акварель, пастель и писать пейзажи.

Там же, в ссылке, она познакомилась со своим будущим мужем и моим дедушкой – Владимиром Раковым, который тоже много рисовал и серьезно увлекался искусством. Видимо, общность интересов их и сблизила. Они поженились.

Их первая дочь и моя мама – Татьяна, родилась в лагерной больнице Медвежегорска.

Позже бабушку и дедушку перевели на поселение, а после освобождения они уехали в Петрозаводск, без права проживать в больших городах. У них родилось еще четверо детей. Но на протяжении еще многих лет Мария Федоровна слышала раздававшееся ей вслед злобное шипение: «Ууу, зечка!».

• http://forumn.kiev.ua/2011-112-113-09-10/112-12.html

В этих тяжелых условиях моей бабушке удалось выжить только потому, что она оказалась очень стойким и крепким человеком. Нам, нынешним, трудно даже представить себе весь каждодневный кошмар, в котором приходилось годами жить нашим близким.

В жизни моей любимой бабушки Муси, как в зеркале, отразилась вся трагическая эпоха, начиная от революции и заканчивая Великой Отечественной войной.

Родилась Мария Федоровна Антиох-Вербицкая 9 июня 1905 года в Чернигове. Как писала о ней прабабушка: «.. приветливое, удивительное ласковое дитя». Бабушка Муся с детства была приучена к труду. Сама доила корову и с удовольствием занималась хозяйством. Была дружелюбна и общительна, всех любила. Рано начала говорить и читать. Обучалась немецкому языку, музыке, рисованию. Прадедушка Федя писал стихи, а маленькая Муся делала к ним иллюстрации.

Мария училась в гимназии. Характер имела самостоятельный и независимый. Любила розыгрыши, костюмированные спектакли, шарады. С легкостью лазила по деревьям, плавала, дралась, как мальчишка. Была удивительно искренней, отзывчивой, порядочной. После окончания гимназии, поступила в Киевский художественный институт.

Именно учась в институте, попала в первую волну репрессий. Ее арестовали по обвинению в покушении на товарища Сталина. По этому же делу были взяты и в последствии расстреляны несколько человек из их института. Под пытками они назвали все известные им фамилии. Среди названных была и Мария Антиох-Вербицкая, которая вместе с кем-то из арестованных ездила из Чернигова в Киев. Ее вели босиком и в одном халате зимой по снегу. Следом бежала и выла хозяйская собака (студенты снимали чердак в одном из киевских домов). Энкаведисты застрелили пса, на что бабушка обронила: «Ну а он-то что вам сделал?».

Затем были допросы, КПЗ, этап на Соловки. Помню, меня поразили в бабушкиных дневниках того времени строчки о том, что, идя по этапу многие километры в голоде, холоде, грязи и всеобщей злобе, бабушка не переставала восхищаться красотами природы сурового края.

Позже, когда жизнь за колючей проволокой вошла в какое-то русло, она умудрялась на выплачиваемые копейки покупать бумагу, уголь, кисти, акварель, пастель и писать пейзажи.

Там же, в ссылке, она познакомилась со своим будущим мужем и моим дедушкой – Раковым Владимиром Тихоновичем, который тоже много рисовал и серьезно увлекался искусством. Видимо, общность интересов их и сблизила. Они поженились. Моя мама – Татьяна, родилась в лагерной больнице в г. Медвежегорске.

Через много-много лет, возвращаясь с Крайнего Севера, где мы одно время жили, на Украину, и проезжая машиной через эти края, я имела печальное счастье видеть эти замечательные места, действительно, удивительно красивые.

Позже бабушку и дедушку перевели на поселение, а после освобождения они уехали в Петрозаводск без права прожить в больших городах. У них родилось еще четверо детей: Григорий, Никита, Алексей и Наталья.

Интересно было бы отметить, что в трех поколениях Антиох-Вербицких - у Николая Андреевича, Федора Николаевича и Марии Федоровны - было по пять детей и каждый раз трое мальчиков и две девочки.

Жизнь моей драгоценной бабушки достойна отдельного повествования: столько боли, потерь, страданий довелось ей пережить. И при этом проявилась такая сила духа, такая любовь к ближним своим, всепрощение и добродетельность , что трудно представить, что все это было в реальной жизни, а не придумано голливудским сценаристом.

После тяжелейших лет войны, эвакуации, голода, болезней, тяжкого труда, бабушка со всеми пятью детьми вернулась в родной Чернигов, в свой бывший дом, где осталось в распоряжении Вербицких только две комнаты. Однако после перенесенных страданий и это было просто счастьем!

В этих двух комнатах, как и прежде во всем большом доме, собирались близкие люди: друзья семьи, друзья друзей, дети. Несмотря на злобное шипение ей в спину: « у-у, зечка!», бабушка собирала всех желающих соседских ребятишек и со своими детьми водила их на этюды, купания, прогулки. Устраивала домашние спектакли, шарады.

Собственно, все это распространялось и на нашу жизнь, (ее внуков), и даже коснулось, слава Богу, жизни ее правнуков. До последних дней бабушка вела активный образ жизни. Ходила купаться на Десну, писала этюды, ездила в Киев «на цветение сирени», вышивала, а главное, – с открытым сердцем дарила нам всем нам свою любовь, душевное тепло, бесконечную доброту и внимание.

Мария Федоровна - это человек-маяк. Ее пример освещает жизненный путь тем, кто ее знал и любил. В трудные моменты жизни я всегда вспоминаю бабушку, и это позволяет оставаться на плаву и не ныть.

Я глубоко благодарна Богу за то, что мне выпало счастье жить рядом с этими прекрасными людьми!

• http://forum.vgd.ru/post/44/30666/p922133.htm

На месте яр-дорожки в урочище Святое были когда-то могилы моих предков. Были, пока в 1922 не расстреляли моего деда Николая Николаевича Вербицкого-Антиоха, сына автора строк «Ще не вмерла…», участника ледового похода Лавра Корнилова. Тогда же разрыли и все наши могилы. Выполняя желание уже безумного Ленина, искали драгоценности. Деду не нашлось места на семейном кладбище. Ему вообще на кладбище не нашлось места. Зарыли где-то вместе с другими расстрелянными. Не нашлось в земле Украины места и второму деду - автору первого перевода «Интернационала», писателю, режиссеру Миколе Вороному, исчезнувшему в ГУЛАГе в 1937, и дяде тоже поэту Марку Вороному, схваченному чуть позднее. Неизвестно, где похоронен и второй дядя, Евгений Вербицкий, отнесший в 1951 году во Львовское издательство свой роман о трех харьковских окружениях, участником которых он был. Отнес и исчез…

Даже могилки своей матери, студентки пединститута, расстрелянной полицаями-охранниками, я не найду. Пошла она в зловещем 1941-м в яновский концлагерь под Черниговом выручать отца (немцы тогда отпускали пленных на поруки родственникам). Налетели на лагерь партизаны, часть пленных ушла вместе с ними. А тех, кто остался, вместе со стариками и детьми, пришедшими на поиски близких, расстреляли повылазившие из схоронов полицаи из волынского сичевого куреня. Теперь, наверное, дети тех полицаев зовут себя детьми борцов за свободу Украины, детьми жертв гитлеровских и сталинских репрессий. Действительно, каждого второго полицая за самовольный расстрел мирного населения повесили немцы на центральной площади Чернигова. Оставшихся повесили уже наши, сразу после войны. Иудам - иудина смерть! Но мою юную маму было уже не вернуть. Даже могилы ее не найти. Помните фильм «Обратной дороги нет» с Олялиным в главной роли? Его отряд шел на смерть ради того, чтобы отвлечь внимание немцев, дать основным партизанским силам напасть на тот самый концлагерь. Только ничего в фильме не рассказано о том, что было после налета: не немцы расстреливали невинных людей. Наши, украинцы…

• http://www.dikoepole.org/numbers_journal.php?id_txt=226

Я из поколения шестидесятников. Поколения, чьи мечты сбывались. Поколения, вступавшего в жизнь с присягой строителя коммунизма, торжественно произносимой на школьной выпускной линейке перед памятником Ленину. Я не давал этой клятвы. В день своего совершеннолетия я давал другую клятву - присягу Роду. Это было как раз после Пасхи, в день Дедов, когда стар и млад шел на кладбище отдать дань памяти родителям.

Там, на месте склепов предков Голицыных, Вербицких, Рашевских, Белозерских вешние воды вырыли глубокий овраг, через который прошла стежка-дорожка с Болдиной Горы в урочище Святое. Вот рядом с этим оврагом, у могилы побратима моих прадеда и прапрадеда Афанасия Марковича, лежащего рядом с монументом Михаилу Коцюбинскому, и приносил я присягу Роду. До сих пор мы с сестрой приходим прибрать эту скромную могилку. Только мало чем отличался текст присяги Роду от присяги строителя коммунизма, разве тем, что я клялся служить людям, а не властям. Все остальное было, как и в той, коммунистической, присяге. Моя присяга Роду была когда-то присягой Кирилло-Мефодиевского братства, написанной одним из моих прапрадедов Виктором Белозерским. Среди наших партидеологов встречались умные и грамотные люди: за основу присяги строителя коммунизма они тоже взяли текст Кирилло-Мефодиевских братчиков…

• http://www.dikoepole.org/numbers_journal.php?id_txt=226